Юбилеи

– Люди по-разному приходят в профессию. Поскольку Вы из Уфы, наверное, Ваш путь в нефтепроводчики был совершенно сознательным?
– Признаюсь честно: нет, не я Выбрал профессию, а профессия Выбрала меня. Закончив школу, я поступал в Уфимский нефтяной институт на строительный факультет (он только что там открылся). Но баллов мне не хватило. Тогда-то профессия о себе и заявила. «А на нефтемеханический, – спросили меня в институте, – пойдешь?» «Пойду», – ответил я, и моя судьба сделала поворот. У меня ведь отец строитель, и я хотел стать строителем, чтобы пойти по его стопам. Но не получилось. Мои дети Люба и Антон, кстати, тоже решили пойти по моим стопам. В отличие от меня, у них получилось. Они закончили университет нефти и газа имени Губкина и сейчас работают на нашем предприятии.
– Но уж они-то, наверное, сделали Выбор сознательно?
– Они – да, сознательно в полной мере. Еще школьниками приходили ко мне на работу. Вникали в то, чем я занимаюсь. Так что дети подошли к вопросу о профессии грамотно и целенаправленно.

– А как Вы, уфимец, закончивший Уфимский нефтяной вуз, оказались в Горьком?
– При советской власти каждый Выпускник вуза направлялся на работу по распределению. Закончив институт, в 1973 году я получил направление в управление Северо-Западных нефтепроводов, на НПС «Елизаветинка». Приехал в Бугульму, а там Выяснилось, что место, на которое меня распределили, занято. И меня перенаправили в Кстово.
– Вы обрадовались или огорчились?
– В Горьком, на Сормовской нефтебазе, я был в 72-м году во время практики. Тогда же, во время практики, мы ездили и в Кстово на Новогорьковскую нефтебазу. Так что место было более-менее знакомо. Собрался. Сел на самолет – и в Горький. Планы, как всегда в юности, были грандиозные.
– И как сложились у Вас обстоятельства здесь?
– Приехал. Оказалось, инженерных должностей здесь тоже свободных в данный момент нет, но есть перспектива на ЛПДС «Староликеево» стать со временем сменным инженером. На «Староликеево» меня и направили – правда, пока не инженером, а слесарем насосной.
– Ваши первые впечатления от работы?
– Было очень интересно! Режим перекачки по нефтепроводу «Горький – Рязань 1» в тот момент был сверх напряженный. На станции работали три насосных агрегата, но торцы насосов были очень низкого качества. Бывало, мы и в ночь оставались, и за смену иногда три насоса разбирали и собирали. Только один сделаем – следующий торец «вылетает»… Система работала в максимальном режиме, и этот режим должны были обеспечивать три агрегата. Скучно уж точно не было. Слесарем я работал около месяца. Потом возникла вакансия, и меня перевели на должность сменного инженера. В этой должности я работал до 77-го года. Слесарем было интересно работать, а сменным инженером – еще интереснее. Слесарь – это ведь только насосные. А тут у тебя, считай, вся станция в подчинении! Решения приходилось принимать ответственные. Аварии, что скрывать, иногда бывали. Было много сложностей, но до чего захватывал ритм работы! И потом, на станции работало много молодежи, а я сам был тогда молод. Мне очень нравилась моя работа.

– А в Горький Вы приехали…
– …в 77-ом. В 1976 году в Горьком было организовано управление Верхне-Волжскими магистральными нефтепроводами, и в 1977-ом я перешел сюда на должность старшего диспетчера.
– Не показалось ли Вам, что после «Староликеева» ритм работы здесь несколько замедлился?
– Что Вы! Тогда же началось строительство нефтепровода «Сургут – Полоцк». А это новые станции, новые режимы перекачки. Сначала, кстати, на нас работала Пермь: нефть качали из Перми до Горького через несколько промежуточных станций. Потом строилось Лазарево – опять новые режимы! Потом проложили трубопроводы от НПС «Горький», на Полоцк. Ярославское и Великолукское РНУ тоже на протяжении некоторого времени входили в состав нашего предприятия, и все эти нефтепроводы управлялись отсюда нашими диспетчерами. В общем, ритм работы нисколько не замедлился.
– А сейчас? Что изменилось в Вашей работе сейчас?
– Достижение последнего времени – полная телемеханизация системы. Раньше, когда я работал диспетчером (примерно до середины 90-х), системы телемеханики в диспетчерской нашего предприятия не было. В нашем распоряжении были только телефон и селектор. С их помощью мы всем и управляли. Ни количества работающих насосов, давления на НПС и давления по трассе нефтепроводов – ничего мы не видели. Все только по телефону. Система телемеханики дала возможность отслеживать движение нефти на всем ее пути и централизовать управление всеми нефтепроводами из диспетчерской территориального пункта. Система управления постоянно совершенствуется. Сейчас мы выходим на новый, еще более высокий уровень.

– …С супругой Лидией Григорьевной я познакомился на Староликеевской станции. Она работала товарным оператором. Мы поженились в 1975 году.
– Если не секрет, как Вы встретились? Сердце сказало: «Она»? И были ли в вашей романтической истории звезды – непременные спутники влюбленных?
– Да, сердце сказало, что это «она». И звезды были. В деревне. Когда мы приехали знакомиться с ее родителями (они жили в деревне), я увидел огромное количество звезд – ярких-ярких, близко-близко. Никогда раньше ничего подобного мне видеть не приходилось. Не буду возражать: может быть, те звезды тоже сыграли какую-то роль в наших романтических отношениях.
– Что подсказывает вам личный опыт – когда муж и жена работают вместе, это хорошо или плохо?
– Мы оба считаем, что это не очень благоприятно для семьи. Когда переехали в Нижний, моя супруга ушла из нашей системы. Знаете, постоянные обсуждения дома того, что происходит на работе, не на пользу домашней жизни.
– Есть ли у Вас дачный коттедж?
– Есть домик в деревне. Сейчас, правда, им заниматься почти некогда. Возможность съездить в деревню случается достаточно редко. Думаю, впрочем, скоро она появится.
– За что Вы любите дачу? За шашлычок на лужайке?
– Нет. Это вредно для здоровья.
– Значит, Вы любите копать грядки? Физический труд – это полезно.
– Полезно. Но я, признаться, копать почему-то не очень люблю. Зато люблю гулять – просто ходить пешком. Леса, луга, поля – кругом такая красота! Деревенька у нас живописная, стоит на Кудьме. Волга недалеко. Природа необыкновенная.
– Любите ли Вы свой автомобиль?
– Больше люблю, когда меня возят. Поэтому автомобиля у меня нет.
– Любите ли Вы почитать?
– Да. Люблю. Очень. Самые разные книги – фэнтези, реалистическую прозу, детективы… Но на нынешнем жизненном этапе читаю в основном детские книги. Точнее, не Я их читаю, а МНЕ их читают. Моя внучка Юлечка любит читать не меньше меня, хотя ей пока только шесть. Времени у меня свободного мало, так что приходится Выбирать – читать одному для себя или читать с ней. Я Выбрал с ней. И Вы знаете, такие интересные детские книжки мы читаем! Младшей внучке, Ксюше, пока два, но я думаю, со временем и она к нам присоединится.
– Любите внучек?
– Как их не любить? Даже если самое мрачное настроение, в три секунды его поднимают! И конечно, внуки придают жизни особый, новый смысл. Когда, образно говоря, дерево Выращено, дом построен, сын рожден, жизнь же еще не кончена. Внуки напоминают, что все продолжается, причем продолжение будет бесконечно долгим.
– Что Вы делаете, когда у Вас отпуск?
– Раз в два года езжу на родину. Там у меня родные брат с сестрой, много двоюродных родственников. Стараюсь поддерживать с ними связь.
– А чего бы еще вам хотелось от жизни, Анатолий Григорьевич?
– Хочется достроить в деревне дом. Много чего еще хочется. Неизвестно, конечно, что получится. Может, и не все. Но стараться надо. В общем, в будущее я смотрю с оптимизмом.